Культовый период начался с с японской недели на Пушкинской. Все залы и лестницы заполонили маленькие люди в костюмах и галстуках со множеством телекамер на плечах. Открывалось несколько выставок. К примеру, рисованные открытки начала прошлого века в «Архиве независимого искусства» у Андрея Хлобыстина. Филоновский «оммаж» посетили радикальные художники Александр Бреннер и Барбара Шульц, незадолго до этого прибывшие в Петербург из Лондона.

Следующий день в Питере был звездным часом совершенно другого персонажа. В «Юбилейном» свою революция, правда небольшую, устроил известный антиглобалист Ману Чао. Он прославился своим альбомом «Clandestino» в конце девяностых годов. В этот альбом входила песня про короля Бинга-Бонга и прочие спетые меланхоличным мальчишеским голосом композиции, рожденный во Франции сорокалетний сын испанских политэмигрантов навестил, наконец, Москву и Питер.

На проведенной пресс-конференции Ману ответил на вопросы прессы об антиглобализме и латиноамериканских партизанах. Но в исключительно коллективном порядке. Ведь Ману Чао практически не дает интервью. А этот же вечер главный антиглобалист планеты поднялся на сцену и зажигал там более двух часов. Его сопровождал его проект Radio Bemba Sound System. В него входят всего семь постоянных участников. Публика была в восторге, да даже можно сказать в эйфории. Несколько раз зал вызывал Ману на бис, даже когда музыканты покинули сцену безвозвратно.

Уже на следующий день Чао прогуливался по городу, и конечно же, отыграл спонтанный джем в музыкальной забегаловке Fish Fabrique на глазах у изумленной публики.